Международное объединение содействия развитию абазино-абхазского этноса «Алашара»

«Я сложил свою песню…»

«Я сложил свою песню…»

(Рецензия на сборник стихотворений Керима Мхце «Возвращаюсь»)

 

Международное объединение содействия развитию абазино-абхазского этноса «Алашара» спонсировало выход в свет сборника стихотворений абазинского поэта Керима Мхце (Невинномысск, 2018). Составителем, автором проекта и предисловия является доктор филологических наук, профессор Пётр Константинович Чекалов. На его счету более 60 работ, посвященных творчеству Мхце.

В книгу вошли как переводы на русский язык, так и стихотворения Керима Мхце, написанные на русском языке.

Керим Мхце родился в 1949 году в ауле Малая Кува (Карачаево-Черкесия), в 1975 году окончил Литературный институт имени А.М. Горького. Как же получилось, что его имя неизвестно российскому читателю?

Ещё на втором курсе Литературного института Керим Мхце получил предложение от издательства «Современник» выпустить сборник стихов в переводе на русский язык. Увы, автор не узнал в переводах своих стихотворений и наотрез отказался ставить на обложке своё имя.

Керим Мхце ушёл из жизни в 2001 году, так и не выпустив ни одного сборника стихов на русском языке. И к его семидесятилетию абазины посчитали своим долгом издать такую книгу.

В 2013 году было подготовлено более 200 подстрочников, ещё год ушёл на поиски переводчика. Из 183 переводов, отобранных для сборника, 168 сделаны поэтом Андреем Галамагой, работавшим над ними около двух лет. Кроме него в сборнике есть переводы А. Лавлинского, С. Дубцова и самого К. Мхце.

Что можно узнать об абазинском языке из интернета? На нём в Карачаево-Черкесии говорят менее 40 тысяч человек. На нём выходит газета «Абазашта». Так абазины обозначают свою родину не в географическом, а в литературно-художественном значении. В одноимённом стихотворении (здесь и далее переводы А. Галамаги) поэт повторяет это название, как заклинание:

 

Хоть покинул твой гостеприимный кров,

Где бы ни был, сбиться мне с пути не дашь ты.

Абазашта – моя первая любовь,

Та, что станет и последней, – Абазашта.

 

Две последние строки с небольшими вариациями звучат рефреном во всех четырёх строфах – характерный для Мхце приём.

А ещё в абазинском языке всего два основных гласных – «а» и «ы», есть полугласные и очень сложная система согласных.

Очевидно, задача перед переводчиками стояла невыполнимая. Вот как заканчивает своё предисловие Пётр Чекалов: «Нельзя на другом языке передать мысль подлинника в той же самой форме без ущерба, почти всегда приходится чем-то жертвовать. При этом необходимо помнить: подстрочные переводы, которыми пользовались русские поэты, не способны передать ни ритмики, ни музыкально-рифменного оформления, ни отточенности выражаемой мысли. За их рамками остаётся нечто такое, чего нельзя передать чисто информационным путём: дух стиха, интонация, тонкие нюансы настроения, намёки, двуплановость, многозначность отдельных образов… И удивляться нужно не тому, что переводчикам (в том числе и самому Кериму) не удалось адекватно воспроизвести чего-то, а тому, что много оказалось им по плечу!.. И потому – огромная благодарность, низкий поклон им от лица всего абазинского народа».

Каждый поэт пишет о родине, но у Мхце это не просто стихи о земле, и не просто стихи о своём народе, это стихи о своей личной ответственности (и даже долге) перед народом. Безусловно, это главная тема в творчестве поэта. Именно в таких стихах поэт предельно искренен. И эта тема врывается во все другие, даже самые легкомысленные, стихи.

Стихотворение «Пугало» начинается с полушутливого описания:

 

Весеннее буйство в природе,

Лазурью покрыт небосклон;

А пугало на огороде

Гоняет крикливых ворон.

 

А заканчивается пронзительными строками:

 

И я в этом мире не взыскан;

Но, честь не роняя свою,

Средь стылой земли абазинской,

Как страж одинокий, стою.

 

Или стихотворение «Футбол», вызывающее в памяти одноимённые стихи Заболоцкого. Оно посвящено совсем не спортсменам, а абазинским писателям, в том числе ушедшим:

 

Но полно, мы по ним не плача,

Должны играть за них, как встарь.

Сегодня каждый, не иначе,

Защитник, форвард и вратарь.

 

С футболом Мхце сравнивает саму жизнь:

 

Жизнь, как футбол, ей чужда жалость,

В ней одиночка не силён.

Когда мы все уйдём, – тогда лишь

Пусть рукоплещет стадион!!!

 

В гражданской лирике грузинская тема звучит в стихотворениях «Они» и «Грузинский генерал», написанных в свободной форме.

 

Они когда-то были детьми

и, как все дети вселенной,

были прекрасны;

потом они стали заключёнными

и, как все узники на свете,

стали жалкими;

потом они стали гвардейцами

и, как все гвардейцы в мире,

стали мародёрами;

потом они стали фашистами

и, как все фашисты на земле,

превратились в выродков…

(«Они», цикл «Абхазская тетрадь»)

 

Не могу пройти и мимо стихотворения с тем же названием «Они» из цикла «Страницы дневника». Разочарование в друзьях передано предельно искренне:

 

Когда-то, когда мои дела шли в гору,

Я был для них «хорошим мальчиком».

Теперь мои лучшие друзья,

Которым я наливал по очереди,

С кем делил кусок хлеба,

Как будто изрыгают обратно

Съеденное со мной за одним столом…

 

И чуть далее лирический герой находит единственный выход:

 

Не хочу,

Не желаю сравнивать

Ясные, просветлённые лица друзей,

Произносивших тосты в мой адрес,

С теми уродливыми лицами,

Что теперь,

Опасаясь за шкуру свою,

Клевещут на друга.

Пусть они останутся в сердце

Такими же прекрасными,

Какими казались мне прежде…

 

В любовной лирике можно разделить стихи на ранние, полные радостных надежд, и поздние, в которых звучит мотив недостижимости личного счастья. Лирического героя отличает восточная сдержанность. Мне же хочется привести небольшое оригинальное по форме стихотворение, в котором отражается восточная мудрость:

 

Оттого ль, что прекраснее всех ты была,

Лишь моею одной быть на свете могла?

Иль затем, что была безраздельно моей,

Ты была всех прекрасней, нежней и милей?

 

Оттого ль, что ты жаждала видеть меня,

Возвратиться спешил к тебе день ото дня?

Или же оттого, что к тебе я спешил,

Меня видеть ты жаждала что было сил?

 

Оттого ль, что тебя позабыл я теперь,

Ты не ждёшь меня больше, и заперта дверь?

Или же потому, что ты больше не ждёшь,

Я забыл даже улицу, где ты живёшь?

 

Многие стихотворения К. Мхце благодаря своей форме могли бы стать песнями.

 

Падал снег седой,

А после сник.

Свистнул ветер злой,

Да вдруг затих.

Дождь холодный лил,

Да перестал.

Ветер в поле выл,

Да замолчал…

 

Это строки из стихотворения «Твоей жизни срок». А в конце поэт собирает все проявления погоды, чтобы в свойственной ему манере обратиться к вечности:

 

Снег лежал глубок…

Был ветер дик…

Твоей жизни срок –

Один лишь миг.

 

Абазинские фольклорные традиции имеют очень глубокие корни. И в нартском эпосе, начавшем формироваться ещё в VIII веке до н.э., так же главной темой была беззаветная любовь к родине.

В стихотворении «Прощание» поэт подводит итоги своей жизни, и, конечно, обращается к своему народу:

 

Мой печальный народ,

Ты прости меня, если

Твой не сбылся расчёт, –

Я сложил свою песню.

 

И опять последняя строка – рефрен. Это сильный приём, но для таких глубоких и искренних стихов он не только не выглядит искусственным, а, напротив, оказывает сильнейшее воздействие. Поэтому я уверена, что книга стихов Керима Мхце на русском языке «Возвращаюсь» найдёт отклик как у специалистов, так и у самого широкого круга читателей.